Форум » Официальный форум speed/power metal группы HOLY DRAGONS » Байки про музыкантов » Ответить

Байки про музыкантов

JT: Сказка про Ингви Мальмстина часть номер раз Ингви Мальмстин сидел на кухне и ждал, когда закипит чайник. Кухня находилась в самой обыкновенной шведской квартире в самой обыкновенной шведской столице, где Ингви жил со своей самой обыкновенной шведской семьей. Жена Ингви, в настоящий момент зовущаяся довольно редким для данного климатического региона Швеции именем Эмбердоун, сидела в гостиной и вязала для Ингви нахаерник. На кухне, кроме Ингви, чайника и некоторых других второстепенных предметов, находились тринадцать белых Фендеров Стратокастеров и холодильник, а также тихо играл радиоприемник, настроенный на Радио Швеции. Передавали передачу для желающих научиться играть на гитаре – Ингви старался не упускать случая улучшить свою технику. – ...Итак, опустите медиатор на пол и отдышитесь, – вещал приятный мужской баритон. ("В си-миноре", – профессионально отметил Ингви.) – Переходим к упражнению с бемолями. Возьмите в каждую руку по бемолю и поднимите руки на ширину плеч. После того, как вы это сделаете... По Шведскому Национальному Телевидению, кстати, тоже часто передавали передачи под названием "Школа игры на гитаре" или как-то так. Но их Ингви не смотрел, так как сам был их тайным автором и финансировал их показ по телевидению в самое горячее время. Передачи изобиловали советами типа "Заведите левую руку за спину и через правый бок возьмите гитару так, чтобы большой палец был вывернут как можно более дальше – это поможет вам развить высокую скорость"; "Играя зубами, старайтесь достать струнами до глотки – это придаст вашему саунду пикантные обертоны, напоминающие звучание бензопилы"; "Старайтесь держать медиатор так, как будто вы держите ручку игрового автомата, при этом не забывайте размещать мизинец перпендикулярно плоскости деки так, чтобы в любом случае он смотрел прямо на север". Все дело было в том, что Ингви боялся молодых подрастающих конкурентов и поэтому старался отбить у них желание играть на гитаре, пока они еще маленькие. Закипел чайник. Ингви схватил ухватку и налил кипятку в стакан. Потом насыпал сверху две ложки растворимого кофию и рассеянно размешал. Потом, воровато выглянув в коридор, нырнул под стол и извлек оттуда маленькую фляжку, из которой накапал в кофий какой-то жидкости. – ...Приняв надлежащую позу, левой рукой возьмите гитару за гриф в районе двенадцатого лада и поднимите на высоту плеч, – тем временем продолжал си-минорный баритон. – Не унывайте, если с первого раза это у вас не получится. Затем проденьте правую руку в большое отверстие в топологическом смысле, образованное декой гитары и ремнем. Перед этим тщательно проверьте, есть ли у вашей гитары ремень... В это время из гостиной донесся голос Эмбердоун: – Ингви, ты не забыл, что у тебя завтра вечером концерт? Ты успеешь пропилить гитары? Ингви поперхнулся кофием и стукнул себя по лбу. Как он мог забыть! Завтра ему предстояло дать грандиозных концерт в далекой (хотя, впрочем, не очень) и загадочной России, где по улицам ходят белые медведи. Где люди даже летом ходят в шапках-ушанках. Где водятся уникальные музыкальные инструменты, внешне необычайно похожие на гитары, но обладающие уникальным тембром, более всего напоминающим наполовину разломанный электрокильмандар... Концерт должен был стать незабываемым зрелищем. Но вот незадача – последние двадцать три пропиленные гитары он разломал на вчерашнем концерте, а на непропиленных он не мог играть из-за того, что во время игры скоростных пассажей в гармонических минорах отлетающие от грифа щепки попадали ему глубоко под ногти, причиняя некоторые неудобства и довольно неприятные ощущения. В силу того обстоятельства, что все композиции, вышедшие из-под руки (или, скорее даже, рук) Ингви (за исключением фуг Иоганна Себастиана Баха) были написаны в гармоническом миноре, на каждой гитаре приходилось пропиливать лады. За это Ингви даже заработал в Америке полупрезрительную кличку "Шлифовальщик". В три глотка допив кофий, Ингви расстелил на кухонном столе газетку, положил на нее один из Фендеров, извлек из хлебницы напильник и принялся за работу. Заботливо пропиливая уже шестнадцатый лад, Ингви вдруг неожиданно для себя задумался и за этим занятием не заметил, что пропилил гриф насквозь. Очнуться от задумчивости ему помогла гитара, громко сказавшая: "Крак!" Ингви шепотом выругался, помянув Бога, Черта и Пет-Шоп-Бойз. Шепотом, потому что Эмбердоун не любила ругани. Что поделать, подумал Ингви, придется быть внимательнее и постараться надолго не задумываться. Он выкинул останки гитары в форточку и положил на стол следующую. Тут ему в голову пришла идея, и он отложил напильник от греха подальше. "А что, если, – подумал Ингви, – распилить одну гитару на концерте? Во-первых, какой будет саунд! Во-вторых, какое будет шоу! В-третьих, распиливанием девушек занимается любой бродячий фокусник. А вот гитару никто еще не распиливал!" В твердым намерением поразить публику на завтрашнем концерте необыкновенным гитарным запилом Ингви начал пропиливать гитару. Через какое-то время закончилась передача для желающих научиться играть на гитаре. Уже три пропиленные гитары стояли слева от Ингви, над четвертой он самозабвенно трудился. Незаметно вошла Эмбердоун и утащила чайник. Потом она вернулась на кухню в весьма разгневанном виде, держа перед собой на вытянутых руках скрученный бухтой в несколько раз волос. – Ингви! – Да, дорогая? – поднял голову Ингви от шестой гитары. – Смотри, что я нашла в чайнике! – М-м-м... Это, наверное, волос? – робко осведомился Ингви. – А чей это волос, Ингви? – продолжала допрос Эмбердоун. – Может, быть, мой? – Нет, наверное, не твой... – А почему это не мой волос, Ингви? Скажи мне, я хочу знать! – Потому что они у тебя не такой длины, Эмби... – Тогда, может быть, это твой волос? – Не исключено... – Признавайся, паршивец, опять на кухне играл? Ты же вечно, как играешь, хаером мотаешь из стороны в сторону! Ингви опустил голову и виновато замолчал. На самом деле он не играл в кухне на гитаре, поскольку жена строго-настрого ему запретила – ей надоело то и дело потреблять пищу с волосами, которые летели от Ингви, стоило ему хоть немного помотать головой. Но сегодня утром он услышал по Радио Швеции некую песню группы Эйс Оф Бэйс и, забывшись, вскочил со стула и начал всячески кривляться, как бы подыгрывая группе на гитаре. И, само собой, вертя головой так, что случайный таракан, сидевший на газовой плите, подумал, что к нему подкралось торнадо. К счастью, Эмбердоун долго не сердилась и, увидев, что Ингви искренне сожалеет о содеянном, чмокнула его в макушку и ушла. Ингви же поднял голову, ласково показал вслед жене язык и принялся за дальнейшее пропиливание гитар. Наконец пропилив все двенадцать Фендеров, стоявших на кухне, Ингви устало отер со лба пот и откинулся на спинку табурета. Спустя некоторое время сообразив, что у табуретов нет спинок, Ингви чуть не упал, по успел схватиться за батарею парового отопления. Это действие пробудило в нем дар провидца, и он подумал, что на предстоящем концерте ему предстоит разломать не менее двадцати гитар, поэтому надо бы ему сейчас напилить побольше. С этой мыслью Ингви пошел в туалет. В туалете он забрал все семь Фендеров, стоявших там, и принес их на кухню. Пропилив и их, он открыл холодильник и достал оттуда еще две гитары, спрятанных про запас. Закончив с ними, Ингви попытался подсчитать количество пропиленных гитар, но не смог, так как очень устал. "Разломать, что ли одну... для репетиции..." – лениво думал Ингви, созерцая холодильник. По зрелом размышлении Ингви отказался от этой идеи. Вместо этого он, осторожно озираясь, извлек на пробу пару медленных открытых нот из последнего Фендера, прислоненного к плите. Но тут же поймал себя на том, что непроизвольно начинает размахивать хаером и прекратил. По другом зрелом размышлении он решил выкинуть кучу опилок, еще недавно бывших частями грифов многострадальных инструментов. Сказано – сделано. Вооружившись двумя цинковыми десятилитровыми ведрами, Ингви в четыре приема перенес кучу опилок на ближайшую свалку. В четвертый раз поднимаясь пешком на пятнадцатый этаж (лифт был отключен в рабочем порядке), Ингви подумал, что состояние, в котором он пребывает сейчас, может быть охарактеризовано как крайняя затраханность. Вспоминая свою прошлую жизнь, Ингви также подумал, что в подобном состоянии он пребывал, когда враги неоклассической музыки прямо перед концертом порвали ему и его группе все струны, кроме одной, да и та была – запасная соль-бемоль второй октавы от синтезатора. В связи с этим Ингви, его группе и недоумевающим зрителям пришлось прослушать сорокапятиминутный концерт группы Роксет, кассета с которым оказалась в плейере у барабанщика. Ингви тогда был крайне раздосадован, хотя он немного отвел душу, танцуя под музыку, изображая игру на гитаре и, разумеется, мотая хаером во все стороны на сцене перед зрителями. Но все равно... Наконец Ингви добрался до своей шведской квартиры. Прослушав на кухне по Радио Швеции новый хит молодой и многообещающей, хотя и неизвестной Ингви команды "Пер Гюнт" под названием "Танец Анитры", Ингви наконец-то подсчитал число пропиленных Фендеров, тут же его забыл, выпил чашку чая, выкурил заначенный бычок и пошел спать. Через некоторое время к нему присоединилась Эмбердоун, и в квартире стало тихо. Но если бы вдумчивый читатель, случившийся неподалеку, внимательно прислушался, он бы услышал, как жалуются друг другу, тихо поскрипывая колками, на свою нелегкую долю сто пятьдесят восемь Фендеров Стратокастеров, девяносто девять Ибанезов и неведомо как затесавшаяся в эту компанию акустическая гитара Гжельской фабрики музыкальных инструментов имени 12-й ладовой ступени "Красный музыкант". Потыренно: http://users.livejournal.com/_blader_/38121.html

Ответов - 3

JT: Сказка про Ингви Мальмстина часть номер два В гримерную торопливо заглянул некий господин в мышастом пиджаке и, сделав страшные глаза, проговорил громким шепотом: – Товарищ Мамс... Мамт... мнэ-э... стин! Когда же! Все уже готовы! Только вас ждут! Ингви аккуратно нанес на правое веко фиолетовый штрих – это, как он думал, придавало ему необычайную схожесть с Ричи Блэкмором – и сказал: – Сичас, товарищщь, сичас... Насколько было известно Ингви, его группа уже находилась на сцене. Группа состояла из четырех человек (не считая, разумеется, самого Ингви) и имела несколько двусмысленное название "Подъемная сила". Двусмысленность усиливалась тем, что одним из спонсоров и учредителей грандиозного концерта выступала фирма, производящая новомодное лекарство "Виагру". Среди других спонсоров были также достаточно... м-м-м... необычные организации, в частности, Волгоградское общество любителей ка-мерной музыки, Гжельская фабрика птичьих клеток "Клетка" (недавно, кстати, вышедшая на мировой рынок) и скульптурная группа "Рабочий и колхозница" (вообще непонятно как здесь оказавшаяся). Господин исчез. Ингви оглядел себя в высокое зеркало и остался весьма доволен собой. Любовно проведя пальцами по длинному завитому локону, спускавшемуся с плеча, он не без самодовольства подумал: "Как же я охерительно крут!" Потом взял один из семи Фендеров, стоящих тут, повесил на себя, проверил, пропилен ли он и неторопливо зашагал к сцене. По пути ему опять попался давешний господин, драматически прошептавший: – Ну наконец-то, товарищ Маст... Мам... стин! Все уже сгорают от нетерпения! Ингви мельком удивился – выступать ему предстояло на стадионе, а пожарная служба на стадионах обычно была на высоте, даже и в России, но тут он сообразил, что речь, должно быть, идет о крайне упертых фэнах его, Ингвиного, таланта, которые решили в знак любви к великому музыканту всех времен и народов устроить показательное самосожжение. Или же это был фразеологический оборот, один из многочисленных фразеологических оборотов, придававших русской речи такую свободу и изящество? Недаром даже величайший русский поэт и композитор, А.С. Пушкин... впрочем, он же вроде бы не композитор? ну, неважно... в общем, величайший русский гений А.С. Пушкин говорил... Очнуться Ингви от задумчивости помог господин-шептун, прискакавший на цыпочках и громко крикнувший Ингви в самое ухо: – Товарищ Мммм... стин! Ну товарищ Мммм... стин же! Ну что вы, как маленький! Ингви внял совету и твердым шагом вышел на сцену. Его встретил оглушительный шквал аплодисментов. Мельком пробежав взглядом по толпе фанатов, Ингви отметил, что все они, как на подбор, носили теплые меховые шапки-ушанки разнообразнейших расцветок. "И как им не жарко?" – подумал Ингви и тут же одернул себя: не время сейчас расслабляться и впадать в задумчивость. Взяв на пробу несколько дисгармоничных нот, отчего толпа взревела еще громче, Ингви откашлялся, пробежал вдоль сцены и заиграл. Остальные члены его группы сразу же все бросили и начали подыгрывать Ингви. В этот момент один из фанатов, стоявший в первых рядах, сорвал с головы черную шапку-ушанку и кинул ее на сцену. Ингви же, увидев это, оторвал правую руку от деки и, исполнив сверхзвуковой легатный пассаж на шестнадцать тактов, подобрал шапку и водрузил себе на голову. Ему очень понравилось ощущение шапки-ушанки на голове – она сидела, как влитая, и даже когда Ингви на пробу пару раз взмахнул хаером, шапка продолжала держаться на голове. Ингви решил исполнить шестидесятичетырехтактную вертушку из четырех шестнадцатых нот и в это время немного поразмышлять. А поразмышлять он решил вот о чем: а не стоит ли ему сменить имидж и на концерты выходить в шапке-ушанке? Однако по зрелом размышлении (к концу где-то пятидесятого такта) он решил отказаться от этой идеи, ибо, как ему внезапно пришло в голову, тогда он не будет похож на Ричи Блэкмора. Кроме того, уже сейчас Ингви немного запарился и даже слегка вспотел. Наконец Ингви опять исполнил сверхзвуковой легатный пассаж, во время которого снял шапку с головы и кинул ее обратно владельцу. Осчастливленный паренек поймал шапку и от избытка чувств чуть не выпрыгнул на сцену, но, к счастью для него, вовремя одумался. К счастью – потому что Ингви не терпел конкуренции на сцене и хотел, чтобы все взгляды были прикованы только к нему. Исполнив несколько вещей, Ингви решил слегка пошутить. Во время исполнения очередного соло он потихоньку подобрался сзади к клавишнику, а потом резко прижался к нему всем телом. Клавишник вздрогнул, его инструмент (синтезатор, в смысле) издал несколько ревуще-жалобных звуков, а довольный Ингви быстро отбежал обратно, так что когда клавишник обернулся, чтобы посмотреть – кто же это, Ингви был уже на другом конце сцены. Клавишник немного поозирался, на автопилоте продолжая терзать инструмент, а потом решил встать спиной к стенке – от греха подальше. Ингви же успел забыть про свою выходку. Он продолжал играть соло, уже перейдя все рамки ритма и структуры песни. На самом деле сначала он просто забыл, когда ему нужно прекратить играть соло и перейти на ритм, а теперь же он просто возбудился. Трудно сказать, что сыграло большую роль – то ли прислонение к клавишнику, то ли теплая шапка-ушанка, то ли "Виагра" – но факт остается фактом: Ингви возбудился. Возбудившись же, он, как всегда, начал играть с потолка. Из восторженных зрителей же ни один не догадался посмотреть на верх сцены, где располагалась написанное аршинными буквами по-английски и по-русски название фабрики птичьих клеток – "КЛЕТКА – CAGE". Возбужденный Ингви все играл и играл эти четыре ноты, пока наконец из-за кулис на высунулся мышастый господин, страдальчески-укоризенно прохрипевший в мегафон: – Товарищ Мастэйн! Не срывайте нам культурную программу! Опомнившийся Ингви со стыдом признался самому себе, что да, он немного-таки увлекся, и давно пора бы играть следующую вещь. И он ее заиграл. Отыграв же обязательную программу, Ингви решил приступить к самому любимому моменту во всех его концертах: разламыванию гитар. Для зачина Ингви сыграл простенькую мелодию "Ах, мой милый Августин", уместив все ее двадцать четыре такта в две с половиной секунды. Потом Ингви снял гитару, крепко ухватился обеими руками за гриф и, действуя ей как дубиной, сокрушил пару усилителей. Гитара не выдержала своего чудесного превращения в тупое орудие и переломилась пополам. Тут же пара низкорослых и бородатых гитарных техников, облаченных в длинные серебристые мантии и шутовские колпаки с бубенцами, расторопно поднесла Ингви следующую гитару. Сыграв для пробы на ней пару аккордов, Ингви одобрительно кивнул головой и раздолбал ее об квакушку. Квакушка, равно как и гитара, раскололась на две неравные части. Выхватив третью гитару из рук услужливых техников, Ингви сыграл на ней небольшой пассаж в гармоническом миноре и тут же его лицо искривила ужасная гримаса ярости. "Она не настроена!" – закричал он на своем ужасном шведском языке и, неистово сверкнув очами, обломал гитару об голову одного из техников. Техник жалобно прозвенел бубенчиками и упал. Тут же выбежали еще две пары техников, одна из которых на руках унесла своего павшего товарища, а другая с трепетом поднесла Ингви очередную гитару. Эту гитару, идеально настроенную до тысячных долей центов, Ингви принял и, проскрежетав по шестой струне медиатором, раздолбил об колонку. Колонка оказалась прочной и с первого удара не разлетелась, чего нельзя сказать о гитаре. Ингви впал в раж. Он долбил, обламывал, переламывал через колено, кидал вверх в потолок и вниз в мертвую зону. Он неистовствовал. Он вешал на себя две, три, четыре гитары, разбегался и падал на сцену, ломая сразу все две, три или четыре. Он метал гитары вдаль. Пару гитар он, как и намеревался, распилил услужливо принесенной техниками ножовкой. Члены его группы давно уже скрылись от греха подальше, лишь замешкавшийся басист получил по уху отлетевшим от неизвестно которой по счету жертвы средним звукоснимателем. В очередной раз подбежав к техникам, Ингви вдруг получил сообщение о том, что гитары кончились. Что делать? Яростно сопя, Ингви огляделся вокруг. Ага! Усилители! К чертям усилители! Долой усилители! Ингви бешено подскакал к горе аппаратуры и принялся пинать ее ногами. Над стадионом повисла дикая какофония умирающих механизмов. Колонки? К чертям колонки! Ингви разбегался и прыгал на колонки, отчего те медленно наклонялись и падали вниз, в мертвую зону. Один незадачливый милиционер, стоявший на страже Ингвиного покоя, не успел отбежать и был придавлен колонкой – к счастью, не насмерть. Что еще? Провода? К черту провода! Ингви попробовал разорвать один провод сначала руками, потом зубами, но немного спустя потерпел фиаско. Что еще? Что еще? Что, все кончилось?! Не может быть, ведь веселье только начинается! Ингви затравленно оглядывался. В это время из-за кулис выглянул давешний господин с квадратными глазами. Вот оно! "Мушик! Мушик!" – вскричал Ингви, в мгновение ока подлетел к господину и, обняв его за плечи, потащил вперед. "Нет, нет... прошу вас, товарищ Ммм... товарищ Ммммм... у меня дети..." – жалобно шептал господин, слабо сопротивляясь, безуспешно упираясь ногами и цепляясь руками за кулису. Кулиса с тихим шорохом ползла за ними. "Мушик! – уговаривал господина Ингви. – Мушик!" Наконец Ингви плюнул и, подняв господина над головой, дикими скачками понесся вперед. На самом краю сцены Ингви резко остановился и кинул господина в толпу фанатов. Фанаты кричали, вопили, орали, улюлюкали, свистели и издавали прочие громкие звуки, то и дело подбрасывая в воздух свои шапки. Ингви, стоя на краю сцены, победно улыбался и обводил взглядом стадион. Но что это?! Темнота! "Я ослеп!" – с ужасом подумал Ингви, но потом расслабился, вспомнив, что такая ситуация случается с ним в конце каждого концерта. Он быстро успокоился и даже слегка задремал. Он лежал и испытывал замечательное чувство покачивания. Это он лежал на вершине мира и покачивался на волнах успеха. На самом же деле концертный персонал в количестве нескольких человек, наученный горьким опытом, потихоньку подобрался к Ингви сзади, когда тот стоял на самом краю сцены, победно оглядывая стадион, и накинул ему на голову мешок. После этого Ингви обычно мгновенно успокаивался и позволял себя унести со сцены. Так случилось и на этот раз. На этом концерт считали официально законченным. Толпы же фанатов в шапках-ушанках, заполнившие стадион, долго не хотели расходиться, так что доблестные работники милиции, увещевавшие их и просительно уговаривая разойтись по домам, даже слегка запарились. А Ингви в мешочке в тот же час улетел восвояси, к себе домой в Швецию. http://users.livejournal.com/_blader_/42944.html

Chris: JT пишет: Все дело было в том, что Ингви боялся молодых подрастающих конкурентов и поэтому старался отбить у них желание играть на гитаре, пока они еще маленькие. Вот это самое тру!!!!!

python: Местами очень круто пишет! Я возрадовался!!!!




полная версия страницы